– Колесников. – любезно подсказал я жирной крысе, а именно такой мне представилась эта невидимая, скрывающаяся в тени, тетка. – Серж Колесников. И да, вы правы, это я. И что вы теперь скажете? Снова попытаетесь надавить на то, что я недостаточно аристократичен?! А с каких пор это волнует реадизайнеров?! Какие еще причины для того, чтобы не принять меня вы придумаете?! Снова скажете, что я слаб?! Так это будет ложь! Вы сами видите, что я стал сильнее, но если вам так хочется, то, черт возьми, мне несложно вам доказать!

Я выхватил лук, моментально перекинул его в левую руку, натянул в сторону предполагаемых преподавателей и спроецировал на тетиву стрелу из праны. В последний момент я завалился назад, направляя лук вертикально вверх, и выстрелил прямо в стеклянный потолок над головой!

Стрела из праны прошла навылет через стекло, и, вместо того, чтобы оставить в нем маленькую аккуратную дырочку, будто бы взорвало его!

Стекло просыпалось на меня острым холодным дождем, от которого я совершенно машинально закрылся куполом из праны, выстрелив еще одну стрелу под ноги. Даже не задумываясь, почти не рефлексе.

Видимо, стекло надо мной было каким‑то необычным, потому что, как только оно разбилось, льющийся с потолка свет перестал меня слепить и стал обычным мягким светом. Я смог видеть членов приемной комиссии, которые до этого прятались во тьме между колоннами, я пробежался по ним взглядом и остановил его на единственной женщине.

Нет, она не была похожа на крысу. Если только на очень старую и очень сильно отощавшую.

Члены приемной комиссии тихо шептались между собой, но недостаточно тихо для того, чтобы я не слышал, о чем они говорят.

–…у него лук…

–… Винозаводск, слыхали?..

–…пятьдесят даргов, а то и шестьдесят!..

–…он точно из них!..

Я терпеливо ждал, когда они дошушукаются, и наконец это случилось. Благообразный седой человечек в массивных очках и коричневом пиджаке, поднялся из‑за своего стола и прокашлялся:

– Учитывая все обстоятельства… Мы принимаем вам в академию реадиза… Серж. Не то чтобы нас впечатлила ваша выходка…

Я усмехнулся – врать он не умел совершенно. Впечатлила, и еще как. Они явно привыкли, что перед ними все дрожат и все их боятся. А я ведь, по сути, ничего такого и не сделал.

– Давайте заполним анкету. – продолжал суетиться седой старичок, шевеля бумажки перед собой на столе. – Итак, имя? Ах да, Серж Колесников. Родители?

Хах, вот сейчас было бы здорово назвать реальных родителей и посмотреть, как перекосит рожу папаши, когда к нему придут с вопросами. Только, боюсь, не выйдет ни хрена – первый же запрос в мой родной город поставит все на свои места, никто банально не поверит, что неизвестный отец это и есть Ратко. А коль так…

– Отец неизвестен, мать мертва.

– Печально, печально. – огорчился старичок. – Стало быть, последний вопрос. Ваша желаемая Линия?

Серж, не торопись!

О, доброго дня, богиня. Как спалось?

Не паясничай! Сейчас перед тобой очень важный выбор! Пожалуй, самый важный за все время пребывания здесь! Ты можешь выбрать буквально‑таким свою дальнейшую судьбу! Ты можешь вступить в клан Висла, они совершенно откровенно на это намекали! Можешь поговорить с Беловыми, они тоже вряд ли будут против! Выбирай с умом, свой выбор в будущем ты изменить уже вряд ли сможешь!

Спасибо, богиня, за твою заботу, но я уже выбрал. Ты сама говорила, что я волен в выборе пути, и я его выбрал уже давно. Как и свою Линию.

– Линия Времени.

Глава 14

Ничего нового Ника мне не сказала.

Но на сей раз ничего нового она говорила не веселым, а печальным тоном.

– Идиот как есть. – вздохнула она, садясь в седло мотоцикла, тоже красного, но не похожего на тот, на котором я катался – этот был длиннее и ниже. – Ну вот как тебя еще назвать? Ладно, твой выбор, в общем‑то, еще ничего не означает, все еще поправимо.

– А что вообще означает мой выбор? – поинтересовался я, садясь сзади Ники.

– Если бы ты выбрал какую‑то из существующих Линий, это бы означало, что этому клану отослали бы официальный запрос на принятие тебя в их ряды. Приложили бы к этому делу фотографию твоего рисунка праны. Если бы клан согласился, а он, скорее всего, согласился бы, то назначили бы встречу, на которой на тебя посмотрели бы лично представители клана. И все – дело в шляпе.

– Но так как я не?..

– Но так как ты идиот и выбрал собственную, не существовавшую ранее, Линию, никому никаких запросов рассылаться не будет. Теперь это твоя личная головная боль – искать, к кому приткнуться.

– А если я не хочу притыкаться?

Ника заглушила мотоцикл, едва успев завести его. Снова откинула боковую подставку, установила железного коня на нее и развернулась:

– Ты что, окончательный идиот? Что значит "не хочу"? Тебе твоя шкура жмет, что ли?

– Моя шкура, к счастью, отныне в безопасности. – улыбнулся я. – Меня же приняли в академию.

– Во‑первых, тебя еще только приняли, но ты еще не считаешься реадизайнером, не считаешься даже абиком. Все эти звания ты получишь только тогда, когда попадешь в саму академию. Пока что ты все еще под прицелом Ратко.

– Это до завтра. – я пожал плечами. – Как‑нибудь доживу, думаю.

– До завтра точно доживешь. – усмехнулась Ника. – А дальше что? Ты, может, забыл, но Кодекс действует только в городах и ресурсных поселках, и пятератко, вернее, уже четвератко все еще могут разделать тебя под орех за их пределами.

– А что, если я вступлю в какой‑то уже существующий клан – разве они лишатся этой возможности?

Ника смутилась:

– Нет, но… Хм…

– Я хочу попробовать пожить сам, Ника. – как можно более открыто улыбнулся я. – Для меня весь этот ваш мир… реадиза, он совершенно нов. И я хочу найти в нем свой путь, пойми. Коль скоро я практически снял со своей спины мишень, дальше я хочу познавать истину сам. Я, безусловно, крайне признателен тебе и всему твоему клану за помощь, но быть одним из вас… Я не хочу. Я не хочу, чтобы мной коммандовали, не хочу влезать во все эти подковерные интриги и сплетни. Я хочу сам быть себе хозяином. Я хочу делать лишь то, что я сам хочу. Понимаешь?

– Понимаю. – вздохнула Ника, снова чиркая зажиганием. – Я тебя прекрасно понимаю, Серж. И, поверь, ты нашел бы в этом мире очень много других, кто так же хорошо тебя понимал бы, как понимаю я. Черт с тобой. Кто я такая, чтобы тебя отговаривать?

– Как минимум – ты самая лучшая из всех Висла! – подмигнул я, обхватывая Нику за пояс и уже привычно ухватывая под грудь. – А теперь поехали… Вот только куда?

– В клан‑холл, конечно. – Ника выровняла мотоцикл и щелкнула коробкой передач. – Хоть ты и выбрал другую Линию, но пока что ты еще остаешься простым человеком, причем свидетелем договора. Так что и гостеприимство Висла все еще действует на тебя.

– А потом что, перестанет? – удивился я.

– А это зависит от того, как наш патриарх договорится с вашим. – вздохнула Ника. – С тобой, стало быть… Твою мать, вот же привязалось!

– Не говори! – хохотнул я. – Сама Чел давно свалила, а слово – вот оно!

Чел и правда уехала, едва только я вышел из здания приемной комиссии. Посмотрела на меня, молча – молча! – улыбнулась, села в машину и уехала. Ее часть миссии на этом была выполнена и выполнена более чем успешно. Она честно заслужила отдых.

– А Чел, кстати, мы не увидим в академии? – спросил я, пока мы не тронулись.

– Нет, конечно! – перекрикивая мотор, ответила Ника. – Ей двадцать три, она уже два года как закончила!

И, не давая мне возможности спросить еще что‑то, Ника стронула мотоцикл с места.

Следующий день был полон суматохи. Висла собирали сразу двух своих студентов к отправке в академию. Двух своих и еще – одного меня.

Хотя со мной как раз проблем было меньше всего. У меня не было вещей, кроме того, что на мне и с собой, так что, после того, как Ника собрала два своих необъятных чемодана, и соизволила прерваться, пришлось пройтись по магазинам и потратить еще несколько тысяч с моей карточки на одежду и всякие мелочи вроде зубной щетки. Можно было попросить о помощи патриарха, напомнив, что пол‑долга за сорванную поездку в составе экспедиционной группы, Висла мне все еще должны, но я решил этого не делать. Как знать, когда мне понадобится действительно важная ответная услуга, а не такая мелочь, что решается банально деньгами.